Рерих Юрий Николаевич / George Roerich

(3/16.8.1902, усадьба Кунево, Окуловский район Новгородской обл.,-21.5.1960, Москва) - сын Е.И. и Н.К. Рерихов. Директор Института гималайских исследований "Урусвати". Один из попечителей Музея Рериха в Нью-Йорке. Член консультативного совета Комитета Пакта Рериха (в 40-50-е годы). Великий востоковед (в следующих областях: языкознание, эпос о Гесэр-хане, историография, археология, буддийская иконография, философия и религия, материальная и духовная культура), более всего - тибетолог; организатор науки, редактор научных книг, научный консультант и педагог, переводчик с тибетского. Вице-президент Индо-Китайской ассоциации. Член Королевского Азиатского общества (Великобритания; с 1921), Азиатского общества в Бенгалии, Парижского географического общества, Археологического и Этнографического обществ США и других. Знаток многих восточных и западных языков (говорил, что может овладеть новым языком за 5 дней) и военного дела (это и ряд черт характера объяснимы его воплощением Тамерланом (см. Дн-1920)). Хорошо разбирался в йогической психофизиологии. Вообще легко осваивал прикладные знания. В письмах матери иногда - "Юхан(чик)". "Удрая".

"...радуется сердце мое о моем мощном Юханчике. Истинный сподвижник своего отца, доверяйте его знанию и силе. Он - прирожденный вождь и явит спасение и мощь там, где указано" (П/П-4.4.34).

"...начал самоучиться читать и писать в самых ранних годах, написал свою первую поэму, которая начиналась: "Наконец я народилси". А затем рассказывалось о каком-то путешествии на верблюдах" (ЛД-19.5.35). В 1912-6 гг. учился в гимназии К.И. Мая. Хорошо рисовал (увлекался этим по меньшей мере до 1921 г.). Очень много читал. Первый научный интерес (еще в детстве) - история Востока, особенно кочевников. Вначале увлекался Средиземноморским Востоком (в том числе общался с египтологом академиком Б.А. Тураевым), затем Центральной Азией. В Финляндии всерьез взялся за язык, литературу и историю Монголии (учился у знаменитого А.Д. Руднева, жившего рядом).

В Финляндии занимался изобразительным искусством, выполнил несколько портретов отца. В Англии в 1919-20 гг. закончил 2 курса индо-иранского отделения Школы восточных языков при Лондонском университете (персидский, санскрит), и уже до этого он хорошо знал греческий, латынь и многие европейские языки. В библиотеке самостоятельно изучал историю Центральной Азии и других азиатских стран. Состоял в Русско-Британском Братстве. Вместе с Шибаевым и Шклявером создал Русский кружок молодежи в Лондоне (культурно-просветительского характера). Слушал лекции теософки А. Безант. В США продолжил образование на отделении индийской филологии Гарвардского университета (санскрит, пали, китайский), получил степень бакалавра. Переводил на русский Упанишады и книгу о Будде Гаутаме "Гирлянда джатак". Дебютировал в качестве преподавателя: учил студентов русскому языку. В 1922-3 гг. стажировался на Средне-Азиатском и Тибето-Монгольском отделениях Коллеж де Франс и Школы Высших исследований при Парижском университете (совершенствовался в уже известных ему языках и добавил знание тибетского и иранского), занимался на военном и юридическо-экономическом отделениях университета, слушал курс китайского и персидского в Школе Восточных языков. Получил степень магистра. Стал членом Лингвистического общества. Писал статьи по искусству, публикуя во французских журналах; с февраля 1923 г. заведовал отделом восточной хроники журнала "Французские страницы". Вместе со Шклявером посетил Германию. Помогал теософке Ирме Владимировне Манциарли переводить "Бхагавад-Гиту"; был помолвлен с ее дочерью Марой, композитором.

С конца 1923 г. уже непосредственно изучает Восток (научным результатом стала книга "Тибетская живопись", изданная в 1925 г. в Париже), в 1925-8 гг. участвует в Центрально-Азиатской экспедиции (см.), которая без знаний Ю.Н. была бы гораздо менее эффективной. Отвечал также за охрану и другие организационные вопросы. Проводил исследования, изучал разговорные языки. По результатам экспедиции опубликовал научные труды "Будда и Шестнадцать Великих Архатов" (1930), "Звериный стиль у кочевников Северного Тибета" (по выходным данным - 1930, фактически - 1931), "Современная тибетская фонетика" (1931), "По тропам Срединной Азии" (1931) и другие. Звериный стиль для некоторых регионов явился крупным научным открытием, впрочем, не единственным. Так Ю.Н. стремительно вышел в самый авангард востоковедов.

После экспедиции стал директором "Урусвати" (см.) и оставался им до 1942 г. (жалованье получал только до февраля 1934). Поддерживал переписку с виднейшими востоковедами мира. Вместе с ламой Мингиюром Лобзангом Дордже перевел несколько книг по тибетской медицине, собирал тибетский словарь, издал книгу "Тибетский диалект Лахула" (1933). Вел раскопки древних погребений. В 1929-30 гг. в Нью-Йоркском Музее Рериха организовал кабинет тибетологии, читал лекции в университетах США, а также изыскивал научные кадры и источники финансирования работы "Урусвати". В 1934-5 гг. вместе с отцом совершил экспедицию в Маньчжурию и Китай (Внутреннюю Монголию), посетив также Японию. Официально участвовал как специалист по центральноазиатским языкам и ответственный за медицинские исследования (составил "Китайско-латинско-японский словарь медицинских растений, произрастающих в Маньчжурии" и т.п.), но этим работа его не ограничивалась. Например, после экспедиции ему долго пришлось заниматься финансовым и ботаническим отчетами. Посещал Цейлон и Бирму с целью изучения южного буддизма.

В 1939 г., в начале июля 1941 г. и в августе 1945 г. через советские посольства выражал готовность защищать рубежи Родины. После увольнения Шибаева взял на себя его обязанности секретаря Н.К. Рериха и другие.

В 1949 г. вместе с матерью перебирается в Восточные Гималаи - Калимпонг (близко от буддийских монастырей). Сразу же стал обучать студентов; пытался, вплоть до 1956 г., открыть Индо-Тибетский исследовательский институт. С 1953 г. руководит индо-тибетским семинарием, заведует курсами китайского и тибетского языков при отделении Индо-Китайской ассоциации (China-Bharata Samskriti, с головной организацией в Калькутте) в Калимпонге. В 1958 г. в Риме вышла книга "Амдосское наречие", а в Индии - "Грамматика тибетского языка" (названия взяты из писем Ю.Н.). Единственный среди ученых Ю.Н. описал все диалекты тибетского языка. Из переводов (с комментариями) особенно прославили его "Голубые Анналы" ("Синяя летопись") - труд по тибетской истории и хронологии, изданный в Калькутте в 1949-53 гг., а в России в 2001 г. В 1959 г. опубликован перевод "Жизни Дхармасвамы" (тибетского пилигрима в Индию). Крайне значимы его работы о Гесэре и Калачакре. За эти и другие работы (не менее 40 статей) он имел громаднейший авторитет среди специалистов, которые даже специально приезжали к нему за консультациями не только по языкам, но и по буддизму, философии, археологии, искусствоведению, филологии. Был неофициальным политическим советником Панчен-ламы (Таши-ламы). Ряд работ Ю.Н. был посвящен межкультурным связям разных народов.

Наконец увенчались успехом давние попытки Рерихов вернуться на родину: Н.А. Булганин (возможно, и Н.С. Хрущев) во время визита в 1956 г. в Индию пригласил Ю.Н. в СССР и обещал достойную работу. 2.3.1957 вышел указ о предоставлении Ю.Н. советского гражданства. 4.7 он отправился и 8.8 прибыл в Москву, привез замечательную восточную библиотеку и около 560 картин и этюдов отца. Протекция ЦК КПСС обеспечила быстрое предоставление квартиры и работы: 19.9 он был зачислен в штат Института востоковедения (Института народов Азии АН СССР) старшим научным сотрудником, а 5.11.1958 возглавил созданный специально для него сектор истории философии и религии отдела Индии и Пакистана. 17.3.1958 ему без защиты диссертации, по совокупности опубликованных трудов, присвоили степень доктора филологических наук. Работал Ю.Н. также в Институте китаеведения: в Ученом совете и руководил группой тибетоведения.

Ю.Н. вел курсы тибетского языка, санскрита и многие другие учебные занятия, руководил десятью аспирантами и словарной группой, читал лекции, например, о Тибете для Географического общества. Впервые в стране начал преподавание ведийского языка. Участвовал в различных комиссиях, комитетах и научных советах. Писал статьи, переводил. Консультировал музейных работников по вопросам восточного искусства. Исследования его фактически никто не направлял, поскольку он был уникальным специалистом. Ю.Н. возродил разгромленные в 30-х годах тибетологию и буддологию (в том числе в Бурятии), возобновил издание серии "Библиотека Буддика" (был ответственным редактором). Пытался добиться открытия буддийского храма в Ленинграде. За несколько дней до смерти вышла из печати, благодаря именно его героическим усилиям, "Дхаммапада" в переводе В.Н. Топорова. Много занимался Монголией (в частности, в июле-августе 1958 г. знакомился с фондом тибетских и монгольских рукописей в Улан-Баторе, а в первой половине сентября 1959 г. приезжал туда на Первый международный конгресс монголоведов, организации которого помогал). Успел подготовить учебник тибетского языка (издан в 1961 г.). В 1967 г. вышли в свет его "Избранные труды", на английском языке. Подобный сборник статей, уже на русском, - "Тибет и Центральная Азия" (1999). Самая же грандиозная по объему его работа - "Тибетско-русско-английский словарь с санскритскими параллелями", написанный (без русской части) в Индии к 1935 году, но так и не изданный там. Ученики подготовили рукопись к печати и издали, дополнив, в 1983-7 и 1993 гг. Остались и неизданные рукописи, например, "История Средней Азии" (публикация состоялась недавно).

Много усилий Ю.Н. потратил на организацию выставок картин сначала отца (первая из них открылась в Москве на Кузнецком мосту 12.4.1958), а затем и брата (11.5.1960). Вел переговоры об открытии Музея Н.К. Рериха в Ленинграде и его филиала в Сибири, следил за распределением картин по галереям (повлиять на это, впрочем, оказалось почти невозможно: удалось лишь предотвратить дробление коллекции на много частей). Прочитал множество лекций о творчестве Н.К. в музеях и институтах, выступал по радио, написал сценарий фильма об отце. Ю.Н. возродил в СССР Рериховское движение (не только искусствоведческое, но и философское), много встречаясь с последователями. Принимал деятельное участие в работе Советско-индийского и Советско-цейлонского обществ дружбы и культурных связей. Был активным членом Всесоюзного географического общества.

Три события за несколько дней до ухода 21.5 - выход важнейшей буддийской книги, открытие выставки брата и решение о передаче 60 картин отца в Новосибирскую галерею (16.5; и ВСЕ посланное стало постоянной экспозицией) - позволяют предположить уход в апофеозе возможного в трудных условиях, когда были выполнены главные задачи за намеченные Учителем 3 года.

На базе библиотеки Ю.Н. в Институте Востоковедения в середине августа 1960 г. был открыт мемориальный кабинет его имени. В октябре того же года там состоялись первые, ежегодные, Рериховские чтения (не следует путать их с проводившимися с 1976 г. одноименными всесоюзными). К юбилеям Ю.Н. прошли общественные конференции. 17.8.1965 на могиле Ю.Н. был установлен памятник (выполнен по эскизам С.Н. Рериха). А 7.10.2004 был открыт памятник Ю.Н. возле Музея Рериха в Москве. Горная вершина на Алтае, покоренная советскими альпинистами 18.8.1981, названа его именем. На доме, где он жил в Москве (Ленинский проспект, 62/1), установлена мемориальная доска (выполнена А.И. Григорьевым; он и его жена А.А. Арендт - авторы двух десятков скульптур Ю.Н., Е.И. и Н.К. Рерихов).

Характер его был удивительно безупречен. Некоторым людям с ним бывало трудно общаться, но вследствие не его слабостей или пороков, а таковых собеседника. Будучи, несомненно, не только буддистом, но и синтетическим Агни-йогом, из классических йог Ю.Н. особенно сильно проявил грани джнани-йога (мыслителя, с гигантской эрудицией) и карма-йога (очень много работал и принципы последовательно реализовал в своих действиях). Не говорил высокие слова, а применял их в жизни. Мудрые советы его чаще относились именно к образу действия. Никогда не поучал назидательно, был не амбициозен, скромен, демократичен. Конечно, не мягок. Он был воином - да и кем мог быть бывший Тамерлан (см.)? Детское увлечение оловянными солдатиками (имел их тысячами) продолжилось получением военного образования в Париже и написанием ряда военно-исторических научных работ. Елена Ивановна называла Ю.Н. своим охранителем. Показательно также, что родственники хотели отдать его в юности в кадетский корпус. Всю жизнь он следил за новинками военного дела.

Как истинный воин, был бесстрашен и неприхотлив. Но не агрессивен, а удивительно выдержан. Стойко переносил, например, бесконечное нашествие желающих получить у него научную консультацию. При этом навязываемой ему суете не поддавался, даже не замечал ее, всегда умея вывести уровень общения на высоту. Не судил никого внешне, но находил среди несовершенств людей сокровище качества и малозаметно поддерживал его. Не миссионерствовал, не убеждал, а подкреплял замеченные им ростки будущего. Об Учении Агни-Йоги говорил лишь с уже совершенно определившимися. Был уравновешен, всегда спокоен, но не медлителен. Дисциплинирован, пунктуален. Не увлекаясь ничем лишним, успевал совершать главное. Настойчиво достигал поставленной цели. Услышанную Р.Я. Рудзитисом от него через два с половиной года после приезда в СССР фразу "План выполнен" вряд ли можно отнести к его собственному выводу - скорее, это была мысль Великого Владыки. И выполнил работу он в срок: Е.И. так и говорила, что он поедет на три года, а потом очень скоро воплотится вновь.

Отмечают его несимпатию к чудесным психическим феноменам (точнее, он переболел это в юности). Однако он носил в себе истинное чудо - ментальную связь с Владыкой. Е.И. отметила это уже в июне 1937 года: "Сейчас у Юрия развивается замечательное проникновение в дела Новой Страны; за несколько дней он знает, что там произойдет... принимает все эти Указания в полном доверии". Показательно и гораздо более раннее утверждение Е.И. в письме к Ю.Н.: "...родной мой... ты тоже ученик Алл[ал] Минга..." (П/П-3.6.21). Но он никогда не демонстрировал напоказ свою Приобщенность. Е.И. хвалила Ю.Н. и за сдержанность в письмах: без нужды он не упоминал имен, не выдавал возможным соглядатаям тайн. Но истинные сотрудники могли убеждаться в личных беседах, что знал он многое и, к тому же, на собственном опыте. Получал знаки о будущем или настоящем "в физических образах": например, раздумывая о чем-то, задаваясь вопросом, слышал фразу на улице или видел что-то соответствующее, знаменательное. Бывало, получал указания во сне.

Замечательно, что Тимур (Тамерлан) фактически сотрудничал с Владыкой, который тогда был воплощен Сергием Радонежским (см.): с 1373 г. он отвоевывал владения угнетавшей Россию Золотой Орды, а к 1395 г. совершенно разгромил Орду. Жизнь на севере Индии - тоже не в новинку: Тимур владел Пенджабом. Воплощение же М.В. Ломоносовым (см. Дн-6.7.21) вполне соответствует и крутому нраву Тимура и научному масштабу Ю.Н. В трех известных нам воплощениях Ю.Н. - великий объединитель и борец. Еще упомянуты воплощения: хан Гирей (см. Дн-20.8.21), воин-конник (см. Дн-27.12.24) и, возможно, Ал-Нур, или Нур (см. Дн-6.9.25, 16.9.25).