Хорш (Леви) Луис / Louis L. Horch

(1889-1979) - член эзотерического Круга американских рериховцев. Президент Корона Мунди и Института Объединенных Искусств (сменив на этом посту Н.К. Рериха, в связи с отъездом того в экспедицию 8.5.1923; заодно стал казначеем Учреждений и доверенным лицом Н.К.). Президент Музея Рериха в Нью-Йорке и его дочерних Учреждений, их спонсор и управляющий финансами. Один из основателей Картинной Корпорации. 2.5-8.7.1925, как президент корпорации "Белуха", ездил в Париж (вел переговоры с полпредом СССР Л.Б. Красиным) и Лондон. Председатель Постоянного комитета по проведению Пакта Рериха в Нью-Йорке, председательствовал на Третьей Международной Конференции Пакта в Вашингтоне 17-18.11.1933. Автор статьи "The Message of the Roerich Museum" ("Archer", 1927) и других заметок в "Вестнике" Музея. Иногда читал лекции. "Рука Фуямы [в делах]" - по Указу 1923 г. "Воин". "Логван", "Одомар".

Познакомился с Рерихами в апреле 1922 г. "Леви надо осторожно доверять" (Дн-14.5.22). Вложил деньги в Школу Объединенных Искусств и Корона Мунди, активно включился в дела. Будучи биржевым спекулянтом, по Указу бросил (видимо, лишь на время) это занятие. Владел фирмой "Foreign Exchange". 8.3.1923 купил дом для Учреждений. Затем выхлопотал ссуду из банка на строительство нового здания Музея.

Именно по его прихоти построенные дополнительные этажи, включая ресторан, оказались убыточными (в отличие от, например, составленной Н.К. Рерихом коллекции для Корона Мунди, выручившей в особо трудный момент), и это резко осложнило ситуацию выплаты долгов. Начались суды с банком. Л. Х. стал выжимать из культурных учреждений деньги, тем сократив их деятельность. Организовал сборы общественных пожертвований на работу Учреждений и спасение Музея, но оказалось, что спасал он лишь свое личное материальное благополучие. Все годы он сознательно фальсифицировал документы с целью захвата.

В мае 1935 г. суд отсрочил платежи музея, и Л. Х., пользуясь моментом, 15.7 на совете директоров Музея объявил о прекращении рериховской линии и отстранении Н.К. и Е.И. от руководства (их акции он нагло перевел на жену). При этом произнес: "Космическое руководство в наших руках". Видимо, он верил или очень хотел верить, что Махатмы отстранили Рерихов, - это через одержимую Э. Лихтман, возомнившую себя, после жизни в Гималаях, пророчицей, заменившей Е.И. Рерих, внушал Хоршам темный иерарх Конрад. Космические темы его, впрочем, не очень интересовали, заботился он о деньгах, и в последних телеграммах к Е.И. он обвиняет Рерихов в "разрушительной политике" именно в финансовом смысле.

Затем, имея документы пайщиков у себя, Л. Х. ловко присвоил почти все имущество, забрав не только вложенное им, но и пожертвованное или принадлежащее в виде паев-акций другим лицам (возможно, этот фокус облегчило то, что Музей был провозглашен собственностью народа США, то есть раздел имущества уже был невозможен, но государству этот подарок "не приглянулся", и он был отдан Л. Х-у). Это было проделано через суды с помощью клеветы, лжесвидетельств, подкупа, давления министра Г. Уоллеса на судей, подделки документов, а также простого воровства: в начале 1938 г. ночами Л. Х. вывез из музея все картины, коллекции, книги, архивы и прочее. На картины нанесли клеймо о принадлежности их Н. Хорш. Удалось спасти лишь часть архивов и издания, хранившиеся на складе у К. Кемпбелл.

"Вот уж истинное поклонение золотому тельцу!.. Все оценено на горсть золота... чую, как тяжко было присутствовать при таком срывании масок, при распоясывании истинной сущности!.. Н.К. из-за продолжительного отсутствия вынужден был выдать г-ну Х-у полную доверенность. Так что он мог распоряжаться нашими суммами по своему усмотрению. И хозяйничание это было очень бесцеремонно, не раз оно было отмечено нами... Конечно, когда в основе всего происходящего лежит корыстолюбие и желание захватить... каждую собственность в свои руки, то что можно ожидать? Его покушения на суммы, получаемые Учреждениями, намечались давно, и желание захвата не давало покоя" (П/Ам-15.10.35).

"...О[яна] всячески подбиралась ко мне, чтобы я написала Кругу, чтобы Логв[ану] был предоставлен полный денежный контроль над всеми Учреждениями. Имеются у меня и письма по этому поводу от Логв[ана]. Но на все попытки я отвечала, что... Н.К. установил, что каждое Учреждение ведает своими финансами... они решили выполнить это незаконное намерение другим путем" (П/Ам(4)-17.9.35).

"...г-н Х., который имел все полномочия нашего адвоката с 1923-го года и который постоянно занимался нашими персональными счетами и налогами, неожиданно, через 9 лет, ложно представил департаменту по налогам фонды экспедиции за годы 1926 и 1927 (когда мы были в Тибете) как наши личные доходы, обманывая нас все эти годы, что дела с налогами были в порядке. В результате его действий без предварительного уведомления на наше имущество - наши картины - в Америке был наложен арест" (П/Ам-12.12.35). Арестом угрожали и Н.К., если бы он появился в США для участия в суде.

"...суд принимает во внимание копию никем не виденного документа (жена Л. Х-а фальсифицировала бумагу, будто бы все акционеры сами отдали ему права - сост.) и на основании его выносит приговор в пользу Х-а, но, в нашем случае, представленный суду подлинный документ за подписью самого Х-а о погашении всех loans (займов - сост.), якобы бывших по конец 8-го дек[абря] 24-го года между им и Н.К., судом совершенно игнорируется. И суд "праведный" постановляет востребовать с нас по представленным Х-ем векселям, относящимся к суммам, указанным в документе и погашенным тем сроком. Причем... векселя эти были истребованы от Н.К. под предлогом каких-то необходимых конторских technicalitys (технических необходимостей - сост.) и по использовании их должны были быть тотчас же уничтожены, - так Х. обещал тогда при свидетелях накануне отъезда Н.К. в Индию и Тибет... Теперь, как выяснилось, векселя эти были истребованы им с несколькими целями, вероятно, с одной стороны, чтобы избежать налогов, с другой, чтобы, при случае, вернуть не только пожертвованные им суммы Учреждениям для экспедиции, но и захватить даром все картины" (П/Ам-21.1.39).

Финансовые жульничества Л. Х-а и его планы в удобный момент "выйти из игры" Н.К. замечал задолго до развязки. "...Логв[ан] хочет получить обратно все свои деньги, даже с процентами за эти шесть лет. То есть он прекрасно поместил свой капитал, одолжив деньги, и теперь получит по 6 % и деньги обратно. Даже то, что за это время деньги падали, были кризисы, его не касается, ибо он хочет все сполна. Значит, с его стороны дара не было, Музей не был им основан. Мы буквально поражены всем. Но Н.К. запретил нам даже заикаться ему об этом, иначе, он сказал, вы нарушите его карму, а он должен ее пройти" (ДФ-4.7.29). "Правильно ли выделение процентов Логвану с постепенным погашением? Да, шесть процентов со всего" (Дн-25.9.28). "Пусть Х. думает о наживе, но дам, если охранит дело Мое" (Дн-13.7.23).

Можно подумать, что захваченные сверх вложенного "проценты" он заслужил, много работая. Однако Л. Х. и много вредил делу. "...какая некультурность, какая мелочность проявлена в замечаниях о выбеленных стенах Школы и о том, что мы больше нуждались в Х[орше], нежели он в нас! Видимо, этот блюститель справедливости еще не осознал истины, которая стала уже трюизмом, что именно идеи двигают миром, и для него доллар все еще занимает мозги и даже закрывает, вероятно, солнце... Сейчас уже можем утверждать, что именно подход Х-а к нашим делам оттолкнул и пресек многие ценные возможности. Именно, многое не удавалось из-за причастия Х-а к делам. Во время приезда Н.К. и Юр[ия] в Нью-Йорк в 29-ом и 30-ом годах им пришлось услышать немало о подозрительной репутации Х-а. Они встретили людей, которые, узнав о Х-е, отказывались сотрудничать в делах" (П/Ам-2.4.38).

"Истинно, корысть, но и глубокая невежественность подсказали ему поднять руку на дела В[ладыки]" (П/Ам(4)-23.3.37). Е.И. во все годы сотрудничества старательно обращала Л. Х-а от личных интересов и соображений к возвышенному взгляду на дела. Но как можно добиться помощи Владыке от того, кто о Нем совершенно не думал, когда дело касалось долларов? Он и Н.К., похоже, представлял не как самоотверженного Посла Белого Братства, а как партнера по бизнесу. По имеющимся данным, Л. Х. вообще интересовался лишь коммерцией и никакого высшего образования (кроме, может быть, экономического) не имел. Собирался нажиться на картинах, но в искусстве не разбирался: при покупке картин для Корона Мунди вынужден был обращаться за консультациями к Н.К.; при продаже присвоенных картин Н.К. не мог их оценить, ругал их и тем самым сбивал цену. Известные по дневнику З.Г. Фосдик его распоряжения всегда касаются лишь финансов. Административно подчиненных ему деятелей культуры Л. Х. не уважал и корыстно их эксплуатировал.

Будучи столь примитивным, он, однако, имел амбиции. "...в... письме от 4-го сент[ября] к нам... в котором г-н Х. порывает с нами все сношения и навсегда, он бросает Н.К. упрек в том, что все дела служили лишь прославлению Н.К., совершенно забывая, что все Учреждения, основанные Н.К., не носили его имени, за исключением Музея и образовавшегося при нем впоследствии Общ[ества] имени Р[ериха]. Конечно... г-н Х. хотел бы видеть во главе всех Учреждений свое имя исключительно. Но не может же Н.К. подписывать свои картины, книги и статьи именем г-на Х-а?! Какая болезненная зависть! Тринадцать лет ехидна эта таилась в их сердцах! Но зависть есть признание своего убожества" (П/Ам-12.11.35).

Объяснение предательства кроется и в темной ненависти к русской культуре. "Логван... заявил, что Америка будет удовлетворена, когда будет Американский Музей, а пока удовлетворены русские... Сказать это, когда Музей - дар Америке!!!" (ДФ-24.11.24).

"Вот уж подлинные сатанисты! Кроме всех ограблений и мошенничеств по отношению к нам всем, Х. вредил мировому делу Знамени Мира, порушил русское дело — музей, кощунствовал над именем Преподобного Сергия — попрал все добро... Какая скверная, какая мерзостная драма — глумление над всем миром! События подтверждают, насколько неотложны и своевременны были все наши начинания. Преступная банда все нарушила... Поистине, сказано, что один конь может задерживать целый караван" (ЛД-4.2.44).

"...Х. и обе его ведьмы ненавидели все русское, у них не было прозрения в будущее. Они не понимали и Знамени Мира... У них в основе лежала ненависть, а строить на ненависти — все равно, что строить на песке... разве Х. и его шайка могли иметь что-либо общее с Культурою?.. Можно себе представить, как нелегко было грабителям десять лет носить маску культурных работников! Хитро притворились они, чтобы выждать час ограбления" (ЛД-6.6.43). "Х. не только грабитель, но враг Культуры..." (ЛД-[июнь 1947]).

Имелась еще одна причина или повод отступничества. Дух Л. Х-а, надо полагать, был крупный и близкий Иерархии, другого и не приблизили бы. Но усталость от судов с банком (Владыка обращал на это внимание в 1934-5 гг.) ослабила сопротивление темным силам. А тут еще Ф. Грант устроила скандалы с ним, да и другие не сдерживались в упреках, пусть и справедливых, но единство Круга разрушающих. И Л. Х. прекратил слушаться голоса духа, остались лишь мозговой расчет и низшие страсти. А вообще-то "джинн" еще долго мог строить храм.

Вопрос карьеры в его психологии тоже важен. Е.И. объясняла предательство и тем, что он уже получил доступ к министру Г. Уоллесу и даже к президенту США Ф. Рузвельту (7.11 и 19.12.1934 и 8.3 и 14.3.1935 лично вручал письма Е.И. и записывал вопросы), а прежние сотрудники после этого лишь мешали восходить по социальной лестнице. Л. Х. был честолюбив и властолюбив, и такова же была его жена.

В 1940 г. Л. Х. "победил" в суде, перевел музей "Риверсайд" на жену, а сам получил от Г. Уоллеса работу в правительстве: с 1938 г. - советник Уоллеса, член ряда правительственных программ по продовольствию, с 1942 г. - менеджер Совета по экономике в период военных действий, в 1945 г. - директор Департамента торговли при правительстве Нью-Йорка. Занимался экспортом. Понемногу распродавал картины Н.К. (для чего даже иногда устраивал выставки их), при этом лгал, что Н.К. умер. Сын его Флавий (Фрэнк) в 1960 г. предложил Третьяковской галерее 80 картин, но слишком дорого. Флавий сильно пил, а в феврале 1975 г. был застрелен в подъезде захваченного здания. Дочь Л.Х., Ориэль Фарб, художница и директор музея "Риверсайд", была одним из попечителей университета Brandeis, и этому вузу (музею Rose Art) в 1971 г. было передано около ста работ Н.К. (якобы не без его желания) и тибетская коллекция; в 1981 г. она отдала 39 тетрадок духовного дневника Е.И. Рерих в Амхерст-колледж штата Массачусетс. Тибетская коллекция 23.9.2003 была передарена Далай-ламе для Тибетского дома в Нью-Йорке.

"...истинная злоба их на нас за то, что в карманы их не свалились уже миллионы. Как показывает сейчас их неожиданный поворот, они приблизились и шли, гонимые лишь корыстолюбием и честолюбием, лишь надеждою получить все земные и небесные блага. Несомненно, они и получили бы их, если бы сущность их могла воспринять дух Учения и принять и выполнить все Советы именно в срок, и дотянули бы до конца испытания. Но как всегда бывает с теми, кто был привлечен нечистыми побуждениями, они сорвались у последней черты" (П/Ам-4.10.35). "...неслыханное предательство по своим размерам... они осуждены всем В[еликим] Б[елым] Б[ратством], и, как Сказал Вл[адыка], дух их уже не принадлежит к нашей планете. Какая ужасная участь ожидает их!!!" (П/П-3.12.35).

О воплощениях: "Фриз Одомар IV в. - воин" (Дн-26.5.22); "...сын первый китайского императора. Умер десяти лет" (Дн-27.8.22); "...Удрая, Логван и Чахембула служили в конном отряде брата незнакомца, но мало догадывались об истинной личности своего начальника" (Дн-27.12.24).